«Охта Центр»: Проблема не в музее, а в экспонатах

Фонтанка.ру 01.06.2010 11:45 http://www.fontanka.ru/2010/05/31/165/

Деятельность археологов, ведущих раскопки на месте будущего строительства «Охта Центра», проверила комиссия независимых экспертов. Ведущие археологи из Mосквы, Санкт-Петербурга и Новосибирска придирчиво осматривали раскопы, изучали в лупу находки и пытались определить судьбу памятника.

Охранно-спасательные раскопки на Охтинском мысу Институт истории материальной культуры (ИИМК) РАН ведет уже два месяца. Сейчас обследуется территория площадью 6 тысяч квадратных метров. На первом этапе заложен 21 раскоп. Как объясняют археологи, на исследуемом участке находятся сразу несколько археологических объектов. Это — шведская крепость Ландскрона, первая крепость Ниеншанц, имевшая форму неправильного шестиугольника, остатки второй крепости Ниеншанц, напоминавшей по форме пятиконечную звезду, и поселение 13-15 веков. Кроме того, сделаны и находки, относящиеся к эпохе неолита, что позволяет предполагать на территории раскопок еще и стоянку, относящуюся к каменному веку.

К сегодняшнему дню на Охтинском мысу археологи обнаружили и обследовали участок дерновой стены Карлова бастиона — это наиболее хорошо сохранившаяся часть крепости Ниеншанц-2, остатки системы ограждающих рвов Ниеншанца-2 а в некоторых случаях и Ландскроны, остатки деревянного частокола. При этом археологический объект подвергся очень серьезным разрушениям в период строительства советского времени. Так, от стен Мертвого бастиона Ниеншанца-2 не осталось практически ничего — обломки фундаментов построек нового и новейшего времени встречаются даже на четырехметровой глубине, на месте бывшего шпица бастиона сейчас находится пруд.

Находки, как рассказывают исследователи, очень интересны, но их не так много, как это представляется широкой общественности. Найдены шведские монеты, обломки курительных трубок, остатки так называемых «мушкетерских» сосудов, фрагменты русской и шведской керамики, изразцы, «чешуйки» - русские монеты, чеканившиеся с XVI по начало XVIII века. «В одном случае русские и шведские монеты были сложены вместе и скреплены — то есть, они явно хранились у одного человека. Интересный факт, который позволяет предположить, что в те времена уже существовали торговые отношения между Россией и Швецией», - рассказывают археологи. Находок, относящихся ко времени неолита, пока немного — это каменное грузило и кремниевые отщепы. Впрочем, к изучению этого слоя исследователи еще не приступали.

Никаких претензий к работе археологов у проверяющих не было. Наоборот – ни одно выступление не обошлось без восхищенных высказываний в их адрес. «Я давно читаю отчеты об этих раскопках, но попал сюда впервые, - признался глава проверяющей комиссии Петр Гайдуков, член-корреспондент РАН, замдиректора института археологии РАН (Москва). - Честно говоря, я потрясен и масштабом работ, и высоким уровнем их организации». «Удивительно высокий уровень научно-методического обеспечения, - добавил доктор исторических наук Михаил Шуньков, замдиректора Института археологии и этнографии СО РАН (Новосибирск). - Очень приятно такое увидеть».

Сам объект исследования комиссия оценила довольно сдержанно. Никаких заявлений о том, что это - «Русская Троя» не прозвучало. «Безусловно, масштаб раскопок огромный. В семидесятые годы, когда мы только обсуждали, что в Ленинграде необходимо создать комиссию по археологии, мы о таком даже мечтать не могли, - высказался главный специалист комитета государственной инспекции охраны памятников Константин Плоткин, курирующий исследования по линии КГИОП. - И вот теперь — пожалуйста, все практически у нас под ногами! С точки зрения масштабов для Петербурга — это, безусловно, сенсация, но если оценивать насыщенность находками и степень сохранности, то объект значительно уступает древнерусским памятникам».

«Музей здесь обязательно должен быть, - заявил Петр Гайдуков. - К сожалению, разрушения слишком велики, поэтому практически нет того, что можно было бы музеефицировать». «Желательно бы сохранить сохранившийся участок дерновины и, хорошо бы, - деревянную башню Ландскроны. Поэтому если здесь будет вестись строительство, то план будущей застройки должен быть таким, чтобы позволить показать кусочки рвов и сооружений, общую планировку укреплений. Примеров, как это сделать, в мире достаточно — опыт накоплен уже обширный, - напомнил он. - Я не вижу в этом проблемы».

Сторонников полной музеефикации среди присутствующих не было. Наоборот, все сошлись на том, что хотелось бы исследовать более глубокие слои, а в том случае, если объект будет законсервирован на стадии Ниеншанца-2, то эти исследования окажутся невозможными. «Разрушения очень чувствительны, - считает кандидат исторических наук Владимир Завьялов, старший научный сотрудник, руководитель полевого комитета ИИМК РАН. - И возможность консервации вызывает очень большие сомнения». «Нам необходимо собрать как можно больше данных и надо продолжать раскопки, а не коонсервировать объект», - считает он. «Это самообольщение – думать, что мы можем сохранить весь комплекс, - категорично высказался один из членов экспедиции. - Ситуация такова, что если мы попытаемся законсервировать и музеефицировать Ниенщанц, то мы навсегда потеряем тот слой, который хотели бы обследовать».

Правда, у Юрия Лесмана, старшего научного сотрудника сектора архитектурной археологии Государственного Эрмитажа, возникли сомнения — позволит ли заказчик охранно-спасательных работ выполнить весь комплекс исследований. «Хотелось бы быть уверенными в том, что археологов не выгонят с объекта, не позволив завершить раскопки того же неолита», - высказался он. Впрочем, как успокоил Евгений Носов, директор ИИМК РАН, член-корр АН, с ОДЦ «Охта» подписан договор, в соответствии с которым будут проведены все необходимые исследования. «А если будет принято решение изучать неолит, то будет заключен еще один контракт, и его сроки пока даже не определены», - добавил он.

Археологи считают, решение надо ли пытаться музеефицировать найденное должно быть принято как можно скорее — оставлять открытыми обнаруженные дерновые стены слишком опасно. Уже обследованный предыдущей экспедицией СЗНИ «Наследие» участок стены Карлова бастиона Ниеншанца, укрытый на зиму полиэтиленом, постепенно осыпается. «Раскопы разрушаются, и это вполне естественно, но археологи в этом не виноваты, - заявил кандидат исторических наук Владимир Шумкин, старший научный сотрудник ИИМК РАН. – Дело археологов – показать то, что есть, а дело властей – принять решение, что с этим делать».

Напомнил о том, что неизвестно, в каком состоянии сейчас пребывают объекты, потенциально рекомендованные к музеефикации, и главный хранитель отдела археологии Восточной Европы и Сибири Государственного Эрмитажа Андрей Мазуркевич, тоже входящий в число «контролеров». «Еще неизвестно, что происходит с теми участками памятника, которые сейчас засыпаны, - заявил он. - Необходима очень серьезная экспертиза состояния всех выявленных объектов, а после этого уже можно будет говорить или навсегда забыть о музеефикации».

Алексей Каратаев, "Фонтанка.ру"