Понедельник, 7 июля 2008

http://www.echomsk.spb.ru/content/interview/default.asp?shmode=3&ida=73443

В прямом эфире «Эха»:Валентина Матвиенко, губернатор Санкт-Петербурга.

А. ВЕНЕДИКТОВ: 13:07 в Москве и Санкт-Петербурге. У нас в гостях на «Эхо Москвы» и на «Эхо Петербурга» и у наших коллег на канале НТВ Валентина Ивановна Матвиенко. Добрый день, Валентина Ивановна!

В. МАТВИЕНКО: Добрый день, Алексей.

А. ВЕНЕДИКТОВ: И мы с Наргиз Асадовой сегодня будем целый час вместе с вами. Валентина Ивановна будет отвечать на ваши вопросы. Валентина Ивановна, пришло очень много вопросов, я даже не упомню, кто столько получал вопросов.

Н. АСАДОВА: Главное, что они все по делу и очень адекватные. Это редко сейчас.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Поэтому конкретные вопросы по конкретным делам мы передаём Вам, Валентина Ивановна. Валентина Ивановна обещала через сайт «Эха» ответить на вопросы.

В. МАТВИЕНКО: Мы в течение недели ответим на все вопросы совершенно конкретно.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вы знаете, тут есть одна цитатка, которая была опубликована в военном ........Санкт-Петербурга. Оттуда. Власть генерал-губернатора Санкт-Петербурга, с одной стороны, является надзирающей, с другой - политической, как власть надзирающие, генерал-губернаторы не имеют строго определенной компетенции.

Н. АСАДОВА: В связи с этим, у нас сразу вопрос политический. Сейчас началась дискуссия о том, что стоит возвращать выбор губернаторов или не стоит, и президент Татарстана Шаймиев, как известно, поднял эту дискуссию, высказался резко против. Какая Ваша позиция? Возвращать или нет?

В. МАТВИЕНКО: Я думаю, что смысл этой дискуссии лишь в одном. Являются ли губернаторы по новой системе избранные, ответственными перед своими избирателями, либо такая система увела их от ответственности перед избирателями. Я прошла и выборы, прямые выборы, и вновь назначена по новой системе, когда уже выбирал Городской Парламент. Я хочу сказать, что для меня лично ничего не изменилось. Я в такой же полной мере чувствую свою ответственность перед избирателями, я в постоянном контакте с жителями Петербурга, я отчитываюсь ежегодно перед Законодательным Собранием о проделанной работе, веду диалог с городом.

И постоянные еженедельные объезды, где я напрямую общаюсь с избирателями. И поэтому для меня, по сути, ничего не изменилось. Мне кажется, как-то искусственно педалируется эта тема - прямые выборы или выборы через Парламент. Безусловно, не подвергается сомнению, что законодательная власть должна, безусловно, избираться всеобщими выборами населения. Ведь губернаторы сегодня, по представлению президента, избирают Парламент, выбранный всенародно, в котором представлены разные партии, разные группы населения. И это тоже выборы.

И перед тем, как представлять кандидатуру того или иного губернатора, поверьте, это проводит полномочный представитель, проходит очень серьёзный анализ кандидатуры, проходят консультации с общественными организациями, с различными профессиональными группами, изучается, делается мониторинг рейтинга того или иного политика. Это не упрощённая процедура. Поэтому мне кажется, надо говорить о сути, не о форме, а о сути. Как сделать так, чтобы власть была подконтрольна жителям, чтобы власть отчитывалась перед ними, чтобы власть была прозрачна перед жителями. Это не зависит только от формы выбора, это зависит от многих других факторов.

А. ВЕНЕДИКТОВ: То есть, Вам лично всё равно?

В. МАТВИЕНКО: Мне лично всё равно. Сейчас я прошла очень тяжёлый выборы первые, когда было 16 кандидатов, когда избиратель был дезориентирован такими мощными на словах программами кандидатов, когда было трудно в этих выборах побеждать. Сейчас, когда я уже отработала почти пять лет, я не боюсь никаких выборов. Я готова ходить к избирателям, мне есть с чем выйти, есть о чём им сказать, а главное, что они уже могут оценить мою работу. Но первые выборы - это всегда лотерея - кто больше пообещает, у кого больше средств на выборы, у кого поэнергичнее политтехнологи. Мы же знаем, что выборы в России - это очень серьёзный бизнес, вокруг которого крутятся огромные деньги.

И не всегда, к сожалению, побеждает истина, правда, часто побеждают те, у кого потолще кошелёк, кто поизворотливей тех или иных выборных технологий, а потом это ответственность перед людьми. А если ошибка? А если... Кто отвечает? Механизма отзыва нет. И начинают происходить ситуации, когда просто люди мучаются с этим руководителем исполнителем власти, который отвечает за жизнедеятельность огромного региона. А ничего потом сделать не могут.

А. ВЕНЕДИКТОВ: В этой связи, у Вас же второй срок. А третий?

В. МАТВИЕНКО: Вы знаете, мне кажется, что рано об этом говорить. Мои губернаторские полномочия заканчиваются в конце 2011 года, вот когда придёт время, можно на эту тему порассуждать.

Н. АСАДОВА: А стоит ли вернуть всенародные выборы членов Совета Федерации?

В. МАТВИЕНКО: Я думаю, что вообще Институт Совета Федерации нужно менять, на мой взгляд. Потому, что это палата регионов, которая должна отстаивать интересы регионов. К сожалению, на практике мы этого не ощущаем. Поэтому, на мой взгляд, нужно в целом посмотреть на этот институт и подумать, как его изменить, чтобы он на самом деле был той палатой регионов, которая задумывалась.

Н. АСАДОВА: А у Вас есть какие-то предложения?

А. ВЕНЕДИКТОВ: Идеи.

В. МАТВИЕНКО: Что касается прямых выборов в Совет Федерации, на мой взгляд, это пока вопрос дискуссионный. Потому, что, всё-таки, регион должен делегировать туда тех людей, которые знают регион, знают его проблемы, которые могут отстаивать эти проблемы региона. Другое дело, когда в Совет Федерации направляются люди, вообще не связанные с регионом. Сейчас поменяли, ввели ценз оседлости, но, к сожалению, очень много в Совете Федерации людей, которые оказались там по другой мотивации. Мне кажется, нужно менять этот институт, и спокойно пообсуждать, сделать его более эффективным.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ещё одна реформа, которая обсуждается, во всяком случае, в Кремле, я думаю, Вы принимаете участие, это укрупнение субъектов федерации. Оно началось, потом приостановилось, но всё чаще и чаще в Кремле, во всяком случае, мои знакомые, говорят об объединении крупных субъектов федерации, в частности, возможности объединения Санкт-Петербурга и Ленинградской области. Вы считаете это эффективным для развития региона? Или это неэффективно? Или это просто политические чьи-то амбиции сохранить власти или, наоборот, укрупнить её?

В. МАТВИЕНКО: Прежде всего, хочу сказать, что эта дискуссия неслучайна для такого сложного, непростого федеративного государства, как Россия. Безусловно, нужно думать и дальше совершенствовать государственное устройство. На мой взгляд не потому, что это мода или кому-то так хочется, исходя из экономической целесообразности, лучшей управляемости таким крупным федеративным государством. Моя личная точка зрения - конечно, нужно проводить укрупнение регионов. Но не просто, знаете, кому-то хочется, или кому-то не хочется. Должна быть разработана стратегия и концепция такого укрупнения. Какие регионы, с какими нужно объединять, и во имя чего, и какую цель мы перед собой ставим.

Если говорить об объединении Санкт-Петербурга и Ленинградской области, то в этом есть и экономическая целесообразность, и транспортная, градостроительная, и развитие энергетики и инфраструктуры, очень много факторов и плюсов. Я считаю, уверена в этом, что объединив регионы, мы получим очень мощный, инвестиционно привлекательный экономический мощный регион, который будет развиваться более успешно. Сегодня в Петербурге, конечно же, уже не хватает территорий под промышленное развитие, хотя мы не можем отказаться от промышленности, потому, что это та сфера, которая кормит город, и науку, и образование, и культуру. Мы не можем от этого отказаться, но у нас уже нет территорий.

В то же время, должна быть единая градостроительная политика, единое развитие этого экономического региона. Энергетика у нас общая. Дороги, полтора миллионов жителей Санкт-Петербурга почти полгода живут на территории Ленинградской области во время дачного периода. Очень многие жители Ленинградской области работают на предприятиях Петербурга. Естественно, посещают наши музеи, лечебные учреждения, образовательные учреждения. И вот эта искусственно проведенная межа доводит порой до абсурда, когда по эту сторону границы жители Ленинградской области и они имеют абсолютно разные условия для жизни. Мы готовим такие предложения, я их хочу обосновать серьёзно. И в том числе, предложить структуру управления регионом.

Потому, что мы не можем объединить регионы, заложить уже сразу конфликт, крупный мегаполис, 5-миллионный город и область, они должны быть равноценными территориями, люди должны чувствовать равные отношения и в социальной сфере, и в иной. Поэтому мы подготовили такие предложения. Сейчас мы проводим ещё несколько обсуждений, и я думаю, что осенью я выйду к правительству и президенту уже с конкретными предложениями. Конечно, решать будет президент и Правительство РФ, будут приняты наши аргументы или не будут. Но это не должно основываться на частном мнении руководителей. Хорошие они или плохие, не должно учитывать их мотивацию. Должна быть экономическая целесообразность, и главное - чтобы в результате этого объединения, людям обоих регионов стало жить лучше. Вот это в основе нашей концепции подхода к объединению Санкт-Петербурга и Ленинградской области.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Валентина Ивановна Матвиенко, генерал-губернатор Санкт-Петербурга по версии 1911 года.

В. МАТВИЕНКО: У меня звание лейтенант.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Генерал-губернатор-лейтенант, Генерал-лейтенант-губернатор, назовём это так. Я хотел бы сейчас, может быть, сделать шаг в сторону Петербурга, коли мы заговорили...

Н. АСАДОВА: А я хотела бы спросить, вот недавно Дмитрий Медведев, президент, сказал о том, что он считает, что Россия не готова к парламентской форме правления и ещё сто лет или, может быть, больше, должна быть президентская форма правления. Вы согласны с такой позицией, Вы тоже так считаете?

В. МАТВИЕНКО: Я сказала с такой позицией, я высказывала её и ранее. Мне кажется, что эта форма исторически сложившаяся, по разному называлась, она не просто случайна. Это соответствует историческому пути нашей страны, сложившаяся в политической, в экономической системе, в ментальности населения. Поэтому мне кажется, что сегодня нет необходимости менять форму управления таким крупным федеративным государством, каким является Россия.

А. ВЕНЕДИКТОВ: И всё-таки, я делаю шаг в сторону Санкт-Петербурга. В последнее время в федеральной прессе, в зарубежной прессе очень много говорится об изменении облика Санкт-Петербурга, имея в виду, прежде всего, историческую застройку. Скажу честно, Валентина Ивановна, мы это разбили на две части. Первое - исторический центр, и второе то, что я по московской традиции, называю высотки. У нас это называется высотки, нынешние и будущие.

Н. АСАДОВА: Да. Мы приехали сегодня в Петербург, с вокзала вышли, и первое, что бросилось в глаза - то, что на площади Восстания, на углу Ленинского проспекта...

А. ВЕНЕДИКТОВ: Это Невский.

Н. АСАДОВА: Невского, прошу прощения. Снесён дом. И вообще, по Невскому очень много домов стоит в лесах. Стоит ли сохранять фасады этих домов? Или стоит их...

В. МАТВИЕНКО: Знаете, здесь надо, наверное, пошире эту тему, на этот вопрос ответить. Петербург, действительно, уникальный город, аналогов которому нет в мире. Это ансамбль, который был сотворён Петром I, его императорами-последователями, настолько цельный и сегодня он сохранил очень высокую степень подлинности, что, наверное, в ближайший век или два, никто ничего подобного уже сотворить не может. Это уникальный город, его исторический центр уникален. Девять тысяч гектар относятся к охраняемой зоне, т.е. исторического центра. А если добавить пригород - то это 17 тысяч гектар. Аналогов в мире этому нет. Но эта уникальность порождает много проблем. С одной стороны нельзя допустить вторжения в исторический центр, с другой стороны невозможно заморозить всю эту территорию и не давать ей развития. К сожалению, эти проблемы десятилетиями не решались. Они только множились. Я хочу привести слова Франческо Бандарин, это руководитель ЮНЕСКО, который сказал, что мы хорошо научились сохранять наследие мёртвых, необитаемых городов, но к населённым историческим городам название «город-музей, город-памятник» не применимо, там живут люди. Мне кажется, что в этих словах большой смысл. И Петербург только благодаря В.В. Путину, который вернул Петербургу то место в жизни России, которое он всегда занимал, можно сказать, что Петербург вышел из комы, в которой он находился. Потому, что так исторически сложилось после революции, когда столица переехала в Москву, Петербург не любили, Петербургу многое не додавали, Петербург был очень серьёзно недофинансирован.

И сегодня в центре города находится, в исторической части, почти 17 млн квадратных метров, которые дореволюционной постройки. Из них 5-6 млн. подвергались какому-либо ремонту или реконструкции. Остальные же ни разу не подвергались ни капитальному ремонту, и находятся в очень ветхом, плохом состоянии. Когда мы пришли в 2003 году, я пришла губернатором, первое, чем мы озаботились - этой проблемой. Мы разработали концепцию сохранения культурного наследия, которая так и называется «Сохранение через развитие, развитие через сохранение». Мы разработали временный высотный регламент, чтобы ограничить высотное строительство. Мы разработали и приняли генеральный план развития Санкт-Петербурга с охранными зонами. И главное - мы начали искать деньги для того, чтобы направить их на реставрацию, сохранение как уникальных памятников архитектуры, так и в целом исторического центра.

Если исходить из бюджета 2000 года, то на восстановление и реставрацию аварийных, ветхих и иных зданий, нужно было бы, как минимум, сто лет. И бюджет нашего комитета по охране памятников всего был порядка 200 млн. Первое - мы начали заниматься уникальными зданиями-памятниками архитектуры. Мы буквально спасли шедевр борокко, Смольный собор, Адмиралтейство. Мы начали восстанавливать Александр-Невскую лавру, мы начали восстанавливать Оренбаум. Я могу дать вам отчёт, такие два большие альбома, сколько за эти пять лет мы восстановили и сохранили, и спасли в полном смысле этого слова, зданий-памятников архитектуры. И будем дальше продолжать эту работу.

Скажем, исторические фасады Петербурга. Да, можно было любоваться панорамами Петербурга, но издалека, близко подходить нельзя было, потому, что всё это было настолько обшарпанным и обветшалым, что без боли в сердце на это невозможно было смотреть. Мы разработали беспрецедентную программу восстановления фасадов Петербурга. Причём, впервые мы делаем её, научную реставрацию. Это не просто навести глянец на здание, а это научная реставрация фасадов, это сохранение зданий, это сохранение, возвращение облика историческому центру. И только слепой может не заметить, какой огромный объём работы выполнен за это время и как изменились фасады.

Другое дело - это так называемая фоновая застройка. Это здания в историческом центре, которые не являются под охраной государства, поскольку они не представляют архитектурно-историческую ценность. Но в целом, конечно, они всё равно входят в этот исторический ансамбль. И дискуссия сейчас ведётся, в основном, в отношении этих зданий. Поймите, что невозможно всё законсервировать в том виде, в котором есть. Ведь и в историческом центре в то время строились разные здания. Строились здания для рабочих, так называемые доходные дома, они тоже строились наспех, они строились подешевле, побыстрее. И пришло время, когда эти здания, а если учитывать, что они с дореволюционных времён не ремонтировались, они либо аварийные, либо ветхие. Я уж не говорю о зданиях, которые поражены, скажем, грибком. В Финляндии на эту тему нет дискуссии, здание, поражённое грибком, просто разбираются и утилизируются. Плюс, наши почвы, плюс климат - всё это вместе, конечно, привело к тому, что достаточно большое количество зданий, более 500 - это скромная оценка, которые находятся в ветхом, аварийном состоянии.

Возможно несколько путей. Конечно, можно пытаться все здания восстанавливать, хотя и в мире нет таких технологий, если здание абсолютно аварийное, там кулак входит в стену, такие трещины, то технологий таких не существует. Но и второе - а кто будет восстанавливать эти здания, которые не представляют исторической ценности и реконструкция таких, там даже не капитальный ремонт нужен, а реконструкция, с заменой всех перекрытий деревянных, с заменой внутридомовых коммуникаций, цена реконструкции таких домов доходит минимально от 800 евро одного квадратного метра, до 10 тысяч, в зависимости от того, где они находятся. Естественно, ни у городского, ни у федерального бюджета таких средств нет. И такие средства выделить невозможно.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Но есть у частных инвесторов.

В. МАТВИЕНКО: Есть у частных инвесторов. Но частные инвесторы - это не благотворительные организации. Они пойдут тогда на реконструкцию и расселение, скажем, аварийных домов, когда в этом есть хоть какой-то экономический смысл. В убыток себе никто работать не будет. И мы, кстати, активно привлекаем частных инвесторов к этой проблеме. Потом, согласитесь, что город - живой организм, он должен развиваться, нужно строить новую инфраструктуру. Ведь сегодня исторический центр, практически, обесточен. Нет ни одного киловатта электроэнергии, потому, что выросла энерговооружённость домов, естественно, нужно увеличивать вектор потребления, значит, нам надо создавать инженерную инфраструктуру. А где ее строить? Мы же не можем ее строить в конце города, это невозможно технически. Значит, мы должны находить площадки под новые подстанции, под другую инфраструктуру, под расширение дорог, под развязки. Без этого не обойтись.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Как соблюсти баланс, Валентина Ивановна?

В. МАТВИЕНКО: Это самое главное! Соблюсти этот баланс. И многие города мира уже давно озаботились этой проблемой. Мы практически серьёзно, системно занимаемся эти последние пять лет. Поэтому, ещё раз хочу сказать, что сохранить все здания, даже более поздней постройки, пристройки, какие-то флигеля, это невозможно. Там живут живые люди. Они живут в ужасных условиях, в жутких коммуналках, в аварийных домах. И для того только, чтобы расселить эти дома, коэффициент примерно один к двум. На один квадратный метр заселяемой площади нужно выделить два квадратных метра. Первое - надо построить новое жильё, чтобы переселить людей, потому, что маневренного фонда нет, его быть не может. Затратить огромные средства...

А. ВЕНЕДИКТОВ: Сколько людей живёт в таких домах, исторических, но аварийных?

В. МАТВИЕНКО: Более 500 тысяч.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Более полумиллиона.

В. МАТВИЕНКО: Да. И, конечно же, надо найти средства на расселение, и затем мы к каждому дому подходим очень и очень серьёзно. Возможно его реставрировать, реконструировать, есть в этом техническая и финансовая возможность, или нет. Скажем, мы расселили полностью квартал Шкапина и Розенштейна, когда ещё я была зампредом Райисполкома, 25 лет назад, уже тогда было принято решение о расселении этих домов, потому, что они были полностью самартизированы. И жители этих домов сами называли свои дома «шкапятниками». Там, вы знаете, немцы снимали без декораций фильм о Великой Отечественной войне. И, конечно, по всем заключениям экспертизы, его сохранить нельзя было. Да, он подлежал только расселению и сносу. Там не было ни экономической, никакой другой логики по сохранению. Сейчас мы и занимаемся тем, что ищем баланс между развитием и сохранением.

В чём дискуссия идёт в городе, и она имеет право, естественно, на жизнь, хотя, с одной стороны, есть люди, искренне болеющие за сохранение исторического центра и таких людей достаточно много. А есть люди, которые политизируют эту тему, и там другая мотивация, там нет предложений, там нет конструктивного диалога. Там просто, как гебелевская пропаганда - город гибнет, город надо спасать. И вот такие заклинания, за такими заклинаниями ничего нет.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Смотрите, я очень уважаю Даниила Александровича Гранина, который обратился, по-моему, к Вам с призывом заморозить, если ошибусь, Вы меня поправьте, заморозить новые строительства до тех пор, пока не будет принят закон о земле.

В. МАТВИЕНКО: Да. Я знаю по сути.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вряд ли он пропагандой занимается.

В. МАТВИЕНКО: Нет, конечно. Даниил Александрович относится к той группе людей, которые искренне болеют. Но мы не можем наложить мораторий. Давайте спросим людей, которые живут в этих жутких коммуналках, хотят ли они попасть под этот мораторий, или у них есть надежда улучшить свои жилищные условия в 21 веке. Другое дело, в чём прав Даниил Александрович, что вторжение в архитектурную среду старого Петербурга должно быть очень деликатным. Но это уже проблема архитектурного сообщества. Ведь не губернатор, не правительство утверждает проект.

А. ВЕНЕДИКТОВ: То есть как?

В. МАТВИЕНКО: Проекты утверждает градостроительный совет. В состав градостроительного совета входят ведущие архитекторы города. И за последние годы, с 90-х годов, я не беру советское время, там были другие подходы, допущено несколько градостроительных ошибок. Мы их признали. К счастью, их не так много. Мы их признали публично. Это на совести тех архитекторов, которые спроектировали эти дома и на совести тех, кто принимал эти решения. Вы подняли тему площади Восстания.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Первое, что увидела Наргиз.

Н. АСАДОВА: Да. На самом деле, очень многие жители, многие слушатели, которые нам писали, они с болью в сердце говорят о том, что их коробит, что строят здания в центре из бетона и стекла, которые не вписываются в облик города.

В. МАТВИЕНКО: Не строят в центре таких зданий. Максимально я могу называть 10. Для 5-миллионного города это очень плохо. Но слава Богу, что мы сохранили исторический центр. И публично признали эти градостроительные ошибки. Мы ведём дискуссию в обществе. Если говорить о станции метро Восстания, угол Невского, то это проект 90-х годов. Там этот проект, как переходящий вымпел, переходил от одной компании к другой. В те времена его приобрели, этот квартал стоял, расселённый, более 10-15 лет.

А. ВЕНЕДИКТОВ: То есть, там не жили.

В. МАТВИЕНКО: Там не жили. И, конечно, в чём проблема. Как только дом расселяешь, нужно с ним что-то решать, потому, что расселённый дом без отопления, либо там поселяются бомжи, начинаются пожары, либо он начинает активно разрушаться. Поэтому, по каждому дому, как только расселили, либо его надо отдавать частному инвестору под реконструкцию, либо, если не подлежит реконструкции, нужно его сносить и на этом месте строить очень деликатно, с учётом требования исторического центра. Вот этот проект 90-х годов, там, когда пришли эксперты, когда мы начали анализировать этот квартал, он очень дорогостоящий проект. Нашли реального инвестора, который согласился взять и выкупить. Я не хочу называть плохими словами тех, кто там был. И выкупил этот проект. Другого выхода, кроме как снести, иначе они упали бы на Невский, другого выхода не было. Но при этом обязали восстановить исторические фасады.

Исторический фасад, так же, как в Невском Паласе, это тоже проект 90-х годов, и столь длительные проекты, конечно, имеют свои наслоения, свою предысторию, так же, как Невский Палас, это два проекта только на Невском проспекте, тоже будут восстановленными историческими фасадами. Остальные леса - это идёт реставрация фасадов, без изменения облика зданий.

Н. АСАДОВА: Вы процитировали Франческо Бандарина. Вы знаете, недавно совсем он заявлял о том, что он собирается внести Санкт-Петербург в список мировых ценностей, находящихся в опасности. Я знаю, что это решение отложено до 2009 года.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Февраль 2009 года. Вчера в Канаде конференция...

В. МАТВИЕНКО: Господин Орджоникидзе, который представляет Россию в ЮНЕСКО, дал пояснения на этот счёт, что никуда Санкт-Петербург не вносится. Проблема в чём? В 1998-1999 годах Санкт-Петербург, вместе с Ленинградской областью, был внесён в ЮНЕСКО, как объект всемирного наследия. Но, к сожалению, тогда это было сделано абсолютно чохом, без определения границ этой охранной зоны, туда попали какие-то памятники, которых уже давно не существует. Документ был подготовлен очень некачественно, очень сырой. И РФ ведет сегодня переговоры с ЮНЕСКО о том, чтобы оформить Петербург, как объект всемирного наследия, профессионально и с пониманием, что же мы охраняем, что является объектом всемирного наследия. И сегодня такая работа ведётся очень активно.

Более того, мы, Совет по культурному наследию, обратился к ним, к Пиотровскому Михаилу Борисовичу, директору Эрмитажа, чтобы они, именно они, специалисты, не на площадях митинги, а специалисты профессионально включились в эту работу. И сформировали, что же такое является объектом всемирного наследия в Петербурге. Тогда уже можно делать такие выводы. И мы представили уже предварительные для диалога материалы в комиссию ЮНЕСКО. Сейчас Совет по культурному наследию будет специально проводить заседание, готовить эти материалы и мы, конечно, к февралю представим все необходимые материалы, в соответствие с требованием ЮНЕСКО, профессионально сформированный объект всемирного наследия, с границами, зонами, с отдельными зданиями, так, как это положено.

Н. АСАДОВА: А Охта - это охранная зона?

В. МАТВИЕНКО: Что касается Охты, это не охранная зона. Планируемый проект Охта-центр вне границ охранной зоны и поэтому с точки зрения законодательства, там нет никаких нарушений, с точки зрения нового строительства. Другое дело, что обсуждается тема, нарушит это панораму города или не нарушит. Потому, что, конечно же, Петербург ценен не только архитектурными ансамблями, а он ценен, безусловно, и своей панорамой. Эта дискуссия продолжается. Как вы знаете, автор этого проекта, ведущая британская архитектурная мастерская, которая очень дорожит своей репутацией, которая не поставит свое имя под сомнительными проектами. Поэтому завершается работа над проектом, он также получит общественное суждение, так мы делали и до этого. За этим стоит крупная компания «Газпром», которая тоже дорожит своей репутацией. И вопрос будет ещё...

Н. АСАДОВА: Мы, пока готовились к передаче, к нам подошла в кафе женщина и сказала: «Я всё знаю, я всё расскажу, я работала в Смольном 10 лет. Не существует постановления правительства городского о строительстве, сносе зданий на Охте»

А. ВЕНЕДИКТОВ: Это действительно так?

Н. АСАДОВА: Необходимо сначала это постановление для того, чтобы получить право на проектно-изыскательные работы для начала, а потом уже на строительство. И она возмущалась, что вся городская собственность уже там снесена, и стоят только некоторые федеральные здания.

В. МАТВИЕНКО: Я удивляюсь. Я не знаю, что это за женщина. Дело в том, что это была частная собственность и частная территория.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Подождите, Валентина Ивановна. Что это такое? Расскажите.

В. МАТВИЕНКО: Объясняю. Все здания и строения, которые находились на территории, где предполагается строительство Охта-центр, были частные, они были приватизированы в 90-е годы, это была частная собственность группы лиц и «Газпром» выкупил эту территорию у этой группы лиц.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Без разрешения правительства разве можно сносить строения?

В. МАТВИЕНКО: Это частная собственность.

А. ВЕНЕДИКТОВ: То есть, можно.

В. МАТВИЕНКО: В зависимости от того, охраняются ли они государством или нет. Это были промышленные постройки уже советского периода, естественно, они не представляли никакой архитектурной ценности. Это право собственника поступать с собственностью, как он считает нужным, если это не подпадает под охрану государства. Это частная территория.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Теперь давайте, всё-таки, к проекту «Газпром-сити» или Охта-центр, как угодно. Смотрите, не очень понятно, как будет приниматься решение, потому, что, с одной стороны, есть интересы собственников компании на этом месте, с другой стороны есть интересы города, бюджетные и другие, с третьей стороны есть разное мнение в общественности, пока превалирует отрицательное. Есть профессиональные, я имею в виду архитектурные, разные мнения. Валентина Ивановна, Вам придётся, Вам, Валентина Ивановна Матвиенко, генерал-лейтенанту-губернатору, придётся эти вещи согласовывать. И, боюсь, что взять на себя ответственность за решение. И остаться в Истории человеком, который принял то или иное решение. Вы это осознаёте?

В. МАТВИЕНКО: Безусловно. Я осознаю.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Я знаю, что Вы никогда не бегаете от ответственности, но Вы должны понимать, что это решение на Вас будет.

В. МАТВИЕНКО: Я понимаю всю меру ответственности. Я никогда не принимаю самолично никаких решений, прежде чем принять то или иное решение, я опираюсь на решение профессионалов, экспертов, соответствующих структур, которые готовят обоснования к тому или иному решению. И, естественно, и в этом случае будут приниматься решения консолидированные, согласованные. Хотя я понимаю, что за моей спиной уже никого нет и окончательное слово будет за мной. Это правда. Вы знаете, я возвращаюсь к теме сохранения баланса, сохранения исторического наследия и развития и хочу ещё раз высказать свою точку зрения. Что касается сохранения исторического центра, у меня четкая определенная позиция, я этим занимаюсь много лет, у меня совесть чиста, я столько сделала, и правительство, для сохранения культурного наследия.

Мы понимаем, что это капитализация города, что ценность и привлекательность Петербурга, в первую очередь, в этом, поэтому мы и дальше будем делать все, чтобы сохранить это наследие. В тоже время, депрессивные районы. Я уже говорила, Петербург - это не только исторический центр. Есть Петербург, есть Ленинград, который строился и в 30-е и в 40-е годы, есть Ржевка-Пороховые, которые, естественно, являются депрессивным районом, и она требует своего развития, там нужны проекты-маяки, которые бы потянули за собой мощное развитие, иначе это будет дальше деградировать. И кто за это будет нести ответственность? Я тоже, как губернатор, которая довела до этого, которая не создала мотиваций и условий для реновации территории, для их развития, для создания комфортных и удобных для людей условий проживания. Современная инфраструктура, та которая создана в Европе. Поэтому нам никуда не деться, мы всё равно будем эти районы, не относящиеся к историческому центру, развивать. И такое развитие необходимо.

Я не согласна с Вами, что большинство общественного мнения против Охта-центр. Давайте мы дождёмся, когда проект будет окончательно сформирован.

А. ВЕНЕДИКТОВ: То есть, он ещё не сформирован?

В. МАТВИЕНКО: Он, в основе своей, сформирован. Сейчас обсуждается только вопрос высотности допустимой в этом месте. Вот когда уже окончательно архитекторы поставят свои подписи и мы выставим его на общественное обсуждение уже в деталях, и соберём это общественное мнение, тогда мы можем говорить, поддерживают город или не поддерживают. По опросу социологов, сегодня всё больше людей начинают понимать необходимость развития и создания новых объектов, новой инфраструктуры и движения вперёд, нежели те, кто не понимает. И те и другие пока не осознанно об этом говорят, потому, что в полном объеме информации ещё не получили.

Для того, чтобы в 5-миллионном городе каждый увидел, услышал, понял и осознанно проголосовал за или против, для этого нужно ещё проделать очень большую работу.

А. ВЕНЕДИКТОВ: То есть, решения нет ещё. Проекта нет окончательного и решения нет.

В. МАТВИЕНКО: Решение по высотности, естественно, ещё не принято.

А. ВЕНЕДИКТОВ: И в связи с этим, тут новый Министр культуры г-н Авдеев, как Вы знаете, критикуя московские власти, может, это Вам бальзам на душу, выступая в ГД, сказал, что из-за Красной площади, через Василия Блаженного мы видим высотное здание, вспомнил петербургскую историю с Биржей, которая тоже, как мы знаем, по регламенту была превышена. Вы дали распоряжение разобраться. Разобрались, оштрафовали, но сама Биржа по-прежнему осталась с превышением того проекта, который был. Скажите, как в таких случаях должен поступать губернатор? Это не издевательство над Вами, которая дала приказ разобраться, понятно, что было нарушение.

В. МАТВИЕНКО: Нет, это никакое не издевательство. Я абсолютно понимаю, как губернатор, как я должна действовать в таких случаях. Проект Биржи - это проект 1993 года. Представляете, строилось здание 15 лет. Естественно, в течение 15 лет менялись люди, наслоения, пересогласования, уточнения. Такие проекты долгостроя имеют всегда проблемный характер. Тем не менее, даже против согласованного в архитектурной мастерской Славина, это известный наш академик архитектуры, очень уважаемый в городе человек, ученый в этой сфере, они превысили высоту здания почти на 4 метра. И моя позиция определенная и жесткая. Они обязаны эти 4 метра разобрать. И мы будем настаивать на этом. И сегодня все решения приняты градостроительным советом, путь не простой на который мы стали. Естественно, инвестор-застройщик будет сопротивляться, я не исключаю судебных перспектив. Но мы считаем, что правота на нашей стороне. Это прецедентное решение. Я хочу, чтобы все услышали власть города, что никому поблажки не будет. И впредь это недопустимо.

И за период моей работы мы никаких решений, которые бы привели город в состояние протеста, мы не принимали по строительству. И надеюсь, не примем. Мы создали общественный градостроительный Совет. Я потребовала от комитета по градостроительству, чтобы все проекты в центре города проходили через общественный совет, куда входят и политики, и деятели культуры, и архитекторы, чтобы все имели возможность на первой стадии это обсуждать. У нас есть ещё одна история Монблан, когда тоже решение принимались длительно, старая история. Мы судились с этой компанией-застройщиком. К сожалению, мы суд тогда проиграли. Сегодня я надеюсь, что мы сумеем выиграть суд, если застройщик добровольно не поймёт свою ошибку и не выполнит требования города, мы будем судиться до не знаю чего, но мы, все-таки обяжем этого недобросовестного застройщика снять два этажа, которые он построил, без согласования, в нарушение согласованного проекта.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Валентина Ивановна Матвиенко. Я по регламенту, отменён время на регламент. Скажите, пожалуйста, как Вам кажется, Валентина Ивановна, какова должна быть предельно допустимая высота в историческом центре города. Вот нет регламента, или он ещё действует, не понятно. Всё-таки?

В. МАТВИЕНКО: Прежде всего, хочу сказать, что когда мы пришли к власти, первое, что мы сделали - мы утвердили временный регламент. Он действует. Его никто не отменял.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Действует?

В. МАТВИЕНКО: Он действует, как временный регламент, его никто не отменял. До этого никакого высотного регламента в городе не было. Мы сделали первый шаг. Почему он временный? Потому, что для того, чтобы утвердить постоянный регламент, нужно было разработать генеральный план развития, утвердить охранные зоны, сделать очень серьёзную исследовательскую работу по высотности, чтобы это не было субъективным, чтобы это было продуманной идеологией. Мы всю эту работу проделали, у нас осталось одно - это правило застройки, закон о правилах застройки, которые будут утверждать уже постоянный высотный регламент.

Мы внесли, наконец, и этот закон в наш городской Парламент. И до конца года намерены принять этот последний градостроительный документ, который расставит все точки над «и», в том числе и высотный регламент. Высотный регламент будет зонированный, естественно, по зонам, по влиянию высоты на панорамы Петербурга. Это огромная работа, которая была проделана целыми институтами.

А. ВЕНЕДИКТОВ: А будет опубликовано заранее, чтобы люди могли ознакомиться с проектом, хотя бы?

В. МАТВИЕНКО: Первое - мы внесли этот проект закона на Законодательное Собрание. Оно уже там. И Законодательное Собрание будет его изучать. Законодательное Собрание будет проводить слушания. Естественно, будут проходить слушания общегородские, мы ничего не скрываем, мы открыты.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Это будет принят закон?

В. МАТВИЕНКО: Именно закон. Но объясняю очередность. Раньше этого было сделать невозможно, до тех пор, пока мы не сделали все поступки, о которых я сказала, с учётом изменившегося градостроительного кодекса. Ведь на уровне Федерации тоже было принято много изменений в градостроительной политике. Сегодня всё это уже скомплектовано, упаковано. Закон внесён в Законодательное Собрание. А это открытая трибуна для обсуждения. И мы надеемся, что к концу года мы примем, и тогда это уже будет закон. И временный регламент, как временная мера, как раз она была необходима, чтобы не допустить нового высотного строительства в историческом центре, он уйдёт в прошлое. И будет действовать закон.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Но пока действует. Это очень важно.

В. МАТВИЕНКО: Конечно, он действует. И все проекты, которые рассматривает градостроительный совет, он исходит из этого временного регламента.

Н. АСАДОВА: У нас очень много вопросов по состоянию дорог в Санкт-Петербурге. Наверное, это проблема любого большого города, Москвы, Нью-Йорка и т.д. Я знаю, что Вы сами иногда пользуетесь общественным транспортом. Вы сами осознаёте проблему эту глобальную, дорог в Петербурге? Существует ли какой-то генеральный план развития дорог? Собираетесь ли вы строить развязки? Какие-то радикальные изменения собираетесь делать?

В. МАТВИЕНКО: Я думаю, что Вы некорректно сказали «проблема дорог». Это проблема трафика. И проблема транспортного движения. Вы, наверное, имели в виду это. Что касается дорог, то столько. Сколько вкладывает Петербург в ремонт дорог, строительство новых дорог...

А. ВЕНЕДИКТОВ: Сейчас обидит Лужкова...

В. МАТВИЕНКО: ...не вкладывает, наверное...Я Москву не беру, она вне. ...не вкладывает ни один регион. Более скажу, у нас 75% дорог уже приведено в нормативное состояние. И к 2011 году, как раз нас сейчас ругают в городе за то, что город стоит, потому, что мы ведём массированный ремонт дорог. Что касается развития дорог для облегчения транспортной ситуации, то мы утвердили эту программу до 2015 года. И нам абсолютно понятно, что делать. Вы посмотрите, какими темпами строится кольцевая дорога! Мы в 2010 году закончим кольцевую дорогу.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вы уверены?

В. МАТВИЕНКО: Абсолютно уверена! Мы единственный мегаполис в Европе, который не имел объездной дороги. К 2010 году мы её закончим. Мы в этом году уже вводим первую очередь западного скоростного диаметра, которую вы видите, все грузы тяжелые с нашего морского порта. У нас есть абсолютное понимание стратегии развития дорожного строительства, развязок, расширения дорог. У нас есть... Но поймите, это нельзя сделать ни в один год, и даже не в пять лет. Это серьезная, большая комплексная... Даже если бы у нас были деньги, даже если бы у нас были мощности строительные, хотя их нет, и проектные. То невозможно одновременно везде вести строительство. Поэтому каждый год... В прошлом году 90 улиц мы либо отремонтировали, либо построили новые. Четыре моста реконструировали, расширили и т.д. Уровень автомобилизации гораздо быстрее, чем наше движение в эту сторону.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Вы сторонник въезда платного в центр города? То, что в Москве оформляется.

В. МАТВИЕНКО: Я сторонница платного въезда в город. Но не просто такого огульного решения. Я думаю, что в Петербурге обязательно это решение будет. Для этого надо создать условия. Для этого нужно завершить кольцевую, западный скоростной диаметр, для этого нужны новые развязки, построить метро, развить его дальше, развить пассажирский транспорт, сделать перехватывающие стоянки для автомобилей и удобства пользования пассажирским транспортом. У нас эта программа есть. Мы ее реализуем. Если бы мы этого не делали, то поверьте, у нас был бы такой же коллапс, как в Москве. Именно потому, что мы это делаем, мы сдерживаем нарастание этих проблем. Хотя они уже имеют место. Это правда.

Н. АСАДОВА: Вот Слава Богданов из Санкт-Петербурга спрашивает: «Для простых граждан закрыли въезд на Каменный остров. Так Вы создаёте закрытые зоны для чиновников?»

В. МАТВИЕНКО: Ну, во-первых, чиновников там нет. Во-вторых, никто не запрещал туда въезд. Там ограничили въезд транзитного транспорта и грузового транспорта, что абсолютно правильно, потому, что Крестовский остров - это зона отдыха людей. Это парк, это прогулочная зона. И конечно, не место там транзитному транспорту, и грузовому транспорту. Поэтому там ограничения. Обычный въезд есть.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ещё очень много получили о Чёрной речке. Очень много у нас было записок. Там пробки бесконечные, невозможно въехать.

Н. АСАДОВА: И невозможно объехать это место.

В. МАТВИЕНКО: Мы начали реконструкцию...

А. ВЕНЕДИКТОВ: Для нас Чёрная речка - это только место, где была дуэль.

В. МАТВИЕНКО: У нас Приморское шоссе - это узкая часть. И сегодня мы ведём реконструкцию Приморского шоссе. Мы делаем практически новую дорогу, потому, что сегодня, к сожалению, только две полосы, мы делаем. И к 2011 году это шоссе будет абсолютно реконструировано, расширено и там изменится ситуация.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ещё одна местная проблема, Валентина Ивановна, но она, на самом деле, проблема федеральная. Что Вы думаете по поводу перехода вашего Аршавина в любой европейский клуб? Во-первых, поздравляю со вчерашней победой «Зенита», 5:1 - это хоккейный счёт. Но вот уход игрока, который олицетворял для жителей других городов, и «Зенит» и во многом сборную.

В. МАТВИЕНКО: Конечно, очень жалко, если Андрей Аршавин уйдёт из «Зенита». Это правда. Но, с другой стороны, я понимаю, что это вопрос не материальный для Андрея. Он материально не испытывает проблем, я знаю. И это не вопрос денег. Для него это вопрос его профессионального роста, его футбольной карьеры. Любой профессионал хочет достичь следующей ступени и, конечно, игра в европейских клубах открывает перед ним другие возможности. Играть на других стадионах, играть с более мощными клубами, и тем самым сделать свою футбольную карьеру. Я его понимаю. И думаю, что и все остальные его поймут. Жалко. Но препятствовать этому насильственно не следует. Надо дать возможность человеку профессионального роста, как футболисту. Я думаю, что мы в состоянии вырастить нового Аршавина. Для этого очень много делается, для футбола в городе.

А. ВЕНЕДИКТОВ: В связи с этим ещё один вопрос. Петербург в глазах очень многих, столица музейная, столица культурная. Говорят уже столица спортивная. Год тому назад мы с Вами говорили о возможности претендовать на Олимпиаду. Вы не отказались от этой мысли?

В. МАТВИЕНКО: Нет, мы не отказались. Более того, я сегодня обсуждала этот вопрос с Тягачевым. Мы условились по шагам, которые нужно сделать. Естественно, надо готовить заявку очень серьёзную. Во-вторых, надо изучить позицию президента, председателя Правительства и будет ли поддержка заявки Петербурга. Мы хотим начать движение в эту сторону, у нас ещё есть время. Я считаю, что это будет...

А. ВЕНЕДИКТОВ: Как-то Вы не воодушевлённо. Прошлый раз Вы были более воодушевлены.

В. МАТВИЕНКО: Нет, нет. Я воодушевлена, просто я этим раньше занималась. Я знаю, насколько сложна эта процедура. Поэтому я чисто техническим языком говорю о том, что нужно сделать. Но в любом случае, для города это будет мощное движение в развитии спортивной инфраструктуры, мы уже сейчас этим активно занимаемся. Мы будем подавать заявку, будем ее готовить и будем её отстаивать.

Н. АСАДОВА: Появилась информация, что Евровидение в следующем году пройдет в Санкт-Петербурге. Подтвердите ли Вы эту информацию? Если да, то каким образом вы этого добились?

В. МАТВИЕНКО: Прежде всего, я хочу сказать, что мы подали такую заявку, город сформировал официальную заявку. Как нам сказали, что наша заявка понравилась, она была лучше других городов. Мы ждём окончательного решения. Мы очень бы хотели, чтобы Евровидение прошло в Петербурге. Считаю, что Петербург, как самый европейский город, город с такими культурными традициями, может дать Евровидению новые краски, новую грань.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Неприятный вопрос. Валентина Ивановна, как известно, присяжные оправдали подозреваемых в покушении на Вас. Как Вы это восприняли?

В. МАТВИЕНКО: Вы знаете, я абсолютно спокойно восприняла, как одну информацию, так и другую. Я к этому не имею никакого отношения.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Нормально сказала! Ну что Вы сейчас сказали! На Вас покушение. Я к этому не имею никакого отношения!

В. МАТВИЕНКО: Я фаталистка, Алексей. Я не драматизировала ни тогда ситуацию, ни сейчас. Есть судебная система, есть правоохранительные органы. Я полагаю, что всё должно идти в правовом ключе. Я в эту ситуацию никак, поверьте, не вмешивалась, никак на неё не влияла.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну да. Вы, конечно, требовали оправдать, я понимаю.

В. МАТВИЕНКО: Я никак не влияла. Я не имею права и вообще не пользуюсь телефонным правом никогда, в отношениях с судами, правоохранительными органами, у меня нет такого стиля.

А. ВЕНЕДИКТОВ: В связи с этим, один из петербуржцев, депутат Законодательного Собрания, которого Вы знаете, г-н Евтухов, вероятно, будет представлен на пост уполномоченного РФ в Европейском суде по правам человека в Страсбурге. Что Вы по этому можете сказать?

В. МАТВИЕНКО: Я знаю хорошо Евтухова. Он молодой, перспективный политик, он прошёл хорошую школу законотворческой, законодательной деятельности, возглавлял Комитет по законодательству. Я могу лишь сказать, что это человек с большим потенциалом. А дальше всё будет зависеть от него. Для него это Челендж, вызов. Потенциал у него есть для этого, а как он сумеет его реализовать, это будет зависеть от него.

Н. АСАДОВА: Кстати, о Страсбургском суде. Сейчас на рассмотрении в Страсбурге находится дело Норд-Оста. И я помню, что Вы были чуть ли не одним из немногих чиновников, которые пришли тогда во время Норд-Оста в штаб, где собрались родственники заложников. И Вы с ними разговаривали. Есть ли у Вас чувство, что тогда всё было сделано правильно?

В. МАТВИЕНКО: Я действительно была тогда в гуще событий. И с моей точки зрения тогда не было другого выхода, кроме этих методов, которые были применены. Другого пути не было, иначе могла быть гораздо большая катастрофа. Когда потом мы видели этих молодых, красивых шахидок, полностью обвязанных взрывчаткой, было понятно, что это фанатизм, это могло закончиться гораздо большей трагедией. Полагаю, что другого пути не было. Как сработали медицинские структуры, другие - это должны дать оценку специалисты. Но по технологии тогда другого пути точно не было.

Н. АСАДОВА: Был использован тогда газ. И до сих пор дети, которые остались в живых, которым посчастливилось выжить до сих пор болеют от этого газа. И не рассекречен состав этого газа. Как Вы считаете, нужно рассекретить его, чтобы помочь детям, чтобы вводить какие-то антидоты, чтобы вылечить их?

В. МАТВИЕНКО: Безусловно, когда речь идёт о здоровье ребёнка, здесь нужно все возможные пути использовать для того, чтобы, естественно, оказать помощь и спасти детей. Безусловно. Но это, конечно, специальная тема, её должны комментировать специалисты.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Напомним, что Вы были одной из немногих, кто встречался тогда с родственниками.

В. МАТВИЕНКО: Да. Я постоянно была в то время там.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Валентина Ивановна, ещё такая тема. Сейчас, как Вы знаете, в следственном комитете идут всякие процессы, связанные с именем петербуржца Кумарина. И сейчас в Испании арестованы люди, которые, как утверждает испанская пресса, с ним связаны. Скажите, действительно, был «ночной губернатор», или это всё придумали журналисты и следователи?

В. МАТВИЕНКО: Вы знаете, я могу лишь сказать то, что я очень рада, что правоохранительные органы все последние годы занимаются системно борьбой, реальной борьбой с бандитизмом, коррупцией, серьёзными злоупотреблениями. И они добились в этом больших успехов. Я могу сказать, что последние три года с организованной преступностью борются системно. За последние три года я могу сказать, что каждый год у нас снижается уровень преступности, у нас существенно выросла раскрываемость всех преступлений, в том числе и тяжких. Сегодня утром мне докладывали по итогам полугода, мы вышли на 85% раскрываемости тяжких преступлений. Такого в Петербурге не было никогда. И я не хочу давать оценки конкретным преступным группам, для этого есть прокуратура, для этого есть Министерство Внутренних дел и Следственный Комитет, которые дадут оценку деяниям тех или иных преступных групп.

Я ещё раз хочу подчеркнуть, что это наша твёрдая линия. И я, как губернатор, требую от всех правоохранительных органов выкорчевать в Петербурге окончательно организованную преступность, чтобы и следа с тех 90-х и иных годов, в Петербурге не было

А. ВЕНЕДИКТОВ: Помните, все говорили - Петербург - криминальная столица. Это в прошлом?

В. МАТВИЕНКО: Абсолютно в прошлом.

А. ВЕНЕДИКТОВ: В прошлом?

В. МАТВИЕНКО: В прошлом. И даже тогда это был перетянутый тезис.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Но, тем не менее.

В. МАТВИЕНКО: Ситуация в Петербурге ничуть не отличалась от других городов. Сегодня это уже даже ни в каком приближении нельзя к Петербургу использовать. Ещё раз говорю, у нас гораздо ниже уровень преступности, чем в среднем по России. И главное - очень позитивная динамика к улучшению.

Н. АСАДОВА: Многие наши слушатели интересуются, задумываетесь ли Вы о том, как Ваше имя сохранится, останется в Истории Санкт-Петербурга? И скажите, чем на данный момент, Вы гордитесь? С чем бы Вы хотели, чтобы связывали Ваше имя в Петербурге?

В. МАТВИЕНКО: Вы знаете, любой нормальный человек, конечно, хочет оставить после себя добрый след и доброе имя. И я здесь не исключение. Я могу вам сказать, что когда в 2003 году я пришла, то я занималась текущими кровлями, которые более половины в Петербурге протекали, затопленными подвалами, разбитыми дорогами, учреждениями здравоохранения, в которых окна подушками закрывались и т.д. Я могу гордиться очень многим, потому, что за 4,5 года мы так много сделали в городе, и вам об этом скажут жители, не только приведение в порядок внешне города, озеленение и т.д. Сегодня у меня нет проблем текущих кровель. Только текущий ремонт. Мы вложили огромные средства в ремонт жилья, привели огромный объем жилья в порядок. Мы изменили полностью ситуацию с инженерной инфраструктурой и вывели город из кризиса, в котором он находился. Только за один год мы на 15% увеличили мощность по электричеству.

И это серьёзная, большая программа, к 2011 году будет другой город с точки зрения надёжности электроснабжения, теплоснабжения. Мы в этом году завершаем полностью реконструкцию теплоснабжения Петроградского района, одного из старых районов, где мы убрали старые изношенные котельные, заменили все теплотрассы. Мы ремонтируем школы, небывалыми темпами, которых никогда не было. Капитально школы вообще не ремонтировались в последние 30-40 лет. И стояли 70 лет без ремонта. Только в этом году мы будем 13 школ после капитального ремонта, это, практически, новые школы. Мы все учреждения здравоохранения ремонтируем, оснащаем новым медицинским оборудованием. Мы переоснастили все школы.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Понимаешь! Она не отвечает на вопрос! Это отчёт. А Вы скажите: «Я горжусь, я, Валентина Матвиенко, горжусь, что при мне в Петербурге...» Продолжите фразу. Валентина Ивановна!

В. МАТВИЕНКО: Я горжусь тем, что Петербург стал другим. Понимаете? Что Петербург вышел из комы. Что Петербург занял то место... Я же не говорю, что переведён Конституционный суд в Санкт-Петербург, что мы стали инвестиционно привлекательным регионом в России. Мы строим пять автомобильных заводов, супер-компании. Мы строим такую инфраструктуру, о которой никогда по масштабам город не мог мечтать. Это западный скоростной диаметр, это Орловский тоннель, это новый вид транспорта - надземный экспресс, это новые стадионы, 62 тысячи мест. Это сотни спортивных и иных объектов. Я не могу сказать что-то одно, я могу сказать о том, что это по тонусу, по деловому тонусу, по оптимизму, по своему облику, это абсолютно другой город.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Так что, Петербург - это город надежд?

В. МАТВИЕНКО: Петербург это не город надежд. Петербург - город с огромным будущим. И это будущее уже сегодня реализуется в реальной жизни. Не надо говорить о Петербурге только как о городе историческом, городе прошлого. Этот город имеет замечательное и настоящее, и будущее. То будущее, которое мы сегодня вместе созидаем.

А. ВЕНЕДИКТОВ: В конце передачи расскажу одну историю. У меня вчера в эфире был писатель Александр Бондаренко, который написал книжку «Милорадович». Милорадович - генерал, герой войны 12-го года и генерал-губернатор Петербурга. Во-первых, я Вам привёз книжку с его дарственной, а во-вторых...

В. МАТВИЕНКО: Спасибо большое.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Милорадовичу нет памятника! Нет даже таблички на том месте, где он пал в Петербурге. Валентина Ивановна, память о губернаторе осталась только в том, что его убил декабрист Каховский. Понимаете? А на самом деле, когда я почитал, я понял, что губернатор-то сделал очень много. Что должно быть написано в книге о Валентине Матвиенко через 200 лет?

В. МАТВИЕНКО: Ну, это не мне об этом говорить. Я думаю, что кто-то другой об этом скажет. Что касается Милорадовича, наверное, это наше упущение, как и много других упущений. Наш город так славен, таким количеством имён деятелей культуры, науки, политиков! К сожалению, не все они ещё увековечены в памяти нашего города. Это ещё для нас во многом белая книга. И мы стараемся её сейчас заполнять.

А. ВЕНЕДИКТОВ: Завершая беседу, я хотел бы обратиться к нашим слушателям, которые слушают нас в Петербурге и обратить внимание на то, что Валентина Ивановна обещала привлекать общественность, прежде всего, к обсуждению очень сложных проектов, связанных с вашим великим городом. Это очень важно и мы это запомним. Спасибо большое, Валентина Ивановна.

В. МАТВИЕНКО: Спасибо.