Охта: строить нельзя копать

Росбалт-Петербург Санкт-Петербург 2008-03-15 11:24

http://www.rosbaltpiter.ru/2008/03/15/465196.html

Ирина Кравцова

…Где глава ОАО «Газпром» поставит запятую? В его руках оказалась судьба не только Санкт-Петербурга, но и отечественной истории. В устье реки Охта — на месте, где газовая корпорация намеревается водрузить 400-метровый символ своей безапелляционной мощи, обнаружены уникальные артефакты. Они не только уточняют более-менее известный период истории «пятачка», но и «подкидывают» информацию о ранее «безжизненном» времени.
Раскопки, по оценке археологов, займут не менее двух десятков лет, если их вести, не нарушая законы.

Неолит может переписать историю

В Петербурге, устье реки Охта обнаружены следы неолитической стоянки, датируемой третьим тысячелетием до нашей эры. Об этом на заседании Совета по сохранению культурного наследия при городском правительстве сообщил руководитель Санкт-Петербургской археологической экспедиции Петр Сорокин. След «опознан» по орудиям труда, найденным во рве крепости.

Это сенсационное открытие, пояснил археолог, так как впервые получены материальные доказательства присутствия в береговой линии реки Невы человека в каменном веке (неолите). Находка ставит под сомнение самую популярную версию истории реки Невы. Согласно этой гипотезе считалось, что здесь не может быть стоянок каменного века, поскольку русло Невы в современном его виде сформировалось относительно недавно – 2500 лет назад. А до этого здесь был огромный пролив между Балтийской и Ладожской акваториями. Теперь же найденные незамысловатые (но до сих пор острые!) зубила позволяют утверждать, что 5 тысячи лет назад здесь уже была суша.

Кроме того, археологи обнаружили остатки деревянных конструкций, которые датируются XII-XIII веком, что дает ученым повод говорить о нахождении здесь форпоста древнего Новгорода, контролировавшего проход по Неве задолго до шведов. Первая скандинавская крепость Ландскрона была возведена где-то в этих краях в конце XIII века.

В культурном слое «шведского периода» найдены фрагменты курительных трубок, керамической посуды и печных изразцов, светильников, оконных стекол, кожаной обуви. В одной из построек в большом количестве обнаружены изделия из бересты — сумки, рыболовные поплавки и грузила с каменными вставками, а также значительное количество лаптей. По-видимому, здесь было налажено их кустарное производство. Также собрана значительная коллекция шведских и русских медных и серебряных монет. Обнаружен потайной ход — в виде лестницы, выходящей в ров.

Нужны десятилетия

По словам Петра Сорокина, раскопки Ниена и Ниеншанца позволяют получить «качественно новую информацию» об исторической планировке города и крепости – устройстве жилых и хозяйственных построек, фортификационных сооружений, а также о быте населения. Итоги уже первых месяцев раскопок дали точную привязку крепости на местности. Теперь на карту можно «посадить» контур постройки, а не просто ограничиться крестиком.

Для того, чтобы полностью исследовать культурный слой в устье Охты, потребуется еще лет двадцать даже при сохранении ударных темпов раскопок, отметил руководитель Санкт-Петербургской археологической экспедиции. Из 4,5 га исследовано около 2,5 тыс. кв. м с конца 2007 года — это беспрецедентный масштаб работ.

Петр Сорокин считает, что необходимо провести музеефикацию фрагментов вскрытых построек или разрезов в целом — с воссозданием конструкций. Кроме того, собранная коллекция находок требует создания археологического музея города на Неве.

Раскопки и застройка несовместимы

Члены Совета по сохранению культурного наследия и чиновники поддержали руководителя археологической экспедиции.
«Это самые грандиозные раскопки, — заявила председатель Комитета по охране памятников Вера Дементьева. — Что у нас есть? Петропавловская крепость (Заячий остров), Новая Голландия и Пушкин – вот и все».

«Это выдающееся открытие, уникальный памятник отечественной и общеевропейской истории. Мы имеем богатейший археологический материал, — сказал член Совета, сопредседатель Санкт-Петербургского отделения ВООПИиК Александр Марголис. — Исследования необходимо продолжить, не форсируя процесс». Здесь ни в коем случае нельзя строить, нужно продолжать копать, считает он.

Заведующий сектором архитектурной археологии Эрмитажа Олег Иоаннисян отметил, что этот процесс, так же как и роды форсировать нельзя — технология работ требует определенной выдержки. Что касается продолжения раскопок, то этого требует федеральное законодательство, независимо от чьей-то доброй воли. Заведующий сектором подчеркнул, что раскопки ведутся на хорошем уровне — «так, как положено». Чего, например, не скажешь об исследовании культурных слоев Заячьего острова. «Это уникальный памятник, неожиданные открытия – следы неолитического поселения и славянских укреплений XII века, — сказал он. – До этого считалось, что строительство заводских корпусов разрушило культурный слой, а оказалось, что оно его законсервировало». Ученый обратил внимание на то, что необходимо вернуть в режимы и правила застройки понятие «культурный слой». Иначе оно оказывается юридически беззащитным — в прокуратуре спрашивают, что это такое и где прописан его статус.

Президент Союза архитекторов Петербурга Владимир Попов также убежден, что «строительство «Охта центра» и открытие археологического музея – не совместимы друг с другом».

Между тем, геологи сообщают, что «Газпром» намерен глубоко копать — может быть, даже забуриться в кристаллический фундамент. Ведь как-то надо закреплять это архитектурное «безумие» на слабых петербургских грунтах, тем более, в неустойчивой береговой зоне. Следовательно, никаких шансов на сохранении культурного слоя в зоне влияния застройки не остается.

С другой стороны, у главы «Газпрома» появился шанс достойно отказаться от размещения выдающегося офиса на Охте и подыскать более адекватное место для своих амбиций.

Из рук в руки

На сегодня известно, что первая шведская каменно-деревянная крепость Ландскрона («Венец Земли») в этих краях появилась около 1300 года, простояла недолго — спустя год ее сравняла с землей карело-новгородская дружина. Вплоть до конца XVI века на этом месте располагалось русское торжище — Невское устье. Через три столетия шведам удалось завоевать Ижорскую землю и поставить под прицел устье Невы, построив здесь в 1611 году крепость Ниеншанц (буквально переводится как «невский окоп» – Nyen плюс skans).

Места под цитадель шведы выбирали с учетом гидрологии. Левобережье излучины Охты — ближайшее к морю место, не затопляемое даже во время катастрофических наводнений. Историки гадают, почему этот фактор не принял во внимание Петр I.

Первоначально крепость Ниеншанц имела пять каменно-земляных бастионов, расположенных в форме звезды, и два дополнительных равелина. Со временем рядом с ней, на правом берегу Охты сформировался торговый посад Ниенштадт, получивший в 1632 году статус города. Местному населению — ижорцам, карелам и русским — было запрещено селиться там. Последний раз крепость Ниеншанц была взята 1 мая 1703 года в ходе Северной войны. Точная дата ее сноса неизвестна.

В 1991 году территория признана вновь выявленным памятником культурного наследия. После чего началось ее исследование, шедшее очень вяло. Динамику раскопки приобрели в 2007 году, когда «Газпром» стал готовить здесь почву под строительство своего офиса.